«Посему, кто будет есть хлеб сей или пить чашу Господню недостойно, виновен будет против Тела и Крови Господней» (1Кор.11:27)

Святитель Иннокентий Иркутский: 

Кто достойно причащается Святых Таин, тот таинственно соединяется с Иисусом Христом – то есть кто с истинным покаянием, с чистой душой и со страхом Божиим и верою принимает Тело и Кровь Христову, тот в то же время принимает Святого Духа, Который, войдя в человека, приготовляет в нем место для принятия Самого Иисуса Христа и Бога Отца, и, следовательно, он становится храмом и обиталищем живого Бога. Но кто причащается Тела и Крови Христовой недостойно, то есть нечистой душой, с сердцем, исполненным злобы, мщения и ненависти, тот не только не получит Святого Духа, но становится подобным Иуде предателю и как бы вторично распинает Иисуса Христа

Священник Даниил Сысоев: 

Апостол говорит о результатах безобразий в коринфской Церкви. Христиане подходили к Святому Причастию, совершенно не раздумывая, без благоговения и страха Божия, что и приводило к страшным последствиям.

«Посему, кто будет есть хлеб сей или пить чашу Господню недостойно, виновен будет против Тела и Крови Господней»

В чем заключается виновность? Дело в том, что когда мы пьем от Чаши Господней, мы пьем не образ Тела и Крови. Мы принимаем не символы и воспоминания, а самое реальное Тело и Кровь Господни в прямом смысле слова. Отсюда возникает вопрос: что же делает тот, кто приступает без рассуждения? Он виновен против Тела и Крови Господних. Он убивает Господа и проливает Его Кровь.

Был случай, когда Сам Христос дал хлеб одному апостолу, и с этим хлебом вошел в него сатана. Случилось это из-за того, что он был недостоин. Вот что происходит с людьми, которые без рассуждения и раскаяния сердца прибегают к Святому Причастию.

Иоанн Златоуст так комментирует эту вину: «Почему? Потому, что проливает кровь и производит заклание, а не жертву приносит. Как тогда пронзившие Господа пронзали не для того, чтобы пить, но чтобы пролить кровь Его; так поступает и тот, кто приобщается недостойно, и не получает никакой пользы. Видишь ли, как страшна речь его и как сильно он тронул их, показав, что если они таким образом намерены пить (кровь Господа), то будут недостойно причащаться предлежащих таин? И подлинно, не недостойно ли приступает тот, кто презирает алчущего, и, кроме того, что презирает, еще посрамляет его? Ибо, если неподавание милостыни бедным лишает человека царствия небесного, хотя бы он был девственник, равно как и не щедрое подавание — ибо и девы имели у себя елей, но только не в изобилии, — то представь, сколь велико зло, если совершится столько преступлений? Каких, скажешь, преступлений? О каких преступлениях говоришь ты? Приобщившись такой трапезы, тебе следовало бы сделаться смиреннее всех и уподобиться ангелам, а ты сделался жестокосерднее всех; ты вкусил крови Господней и не признаешь своего брата; достоин ли ты прощения? Если бы даже ты не знал его доселе, то после этой трапезы должен был бы признать его; а ты бесчестишь и самую трапезу, считая сподобившегося быть причастником ея недостойным яств твоих. Разве ты не слышал, чему подвергся требовавший сто динариев от брата своего, как он утратил дар, уступленный ему господином его? Разве не знаешь, чем ты был прежде и чем стал теперь? Разве не помнишь, что гораздо более этого бедного деньгами ты был беден добрыми делами, быв исполнен бесчисленных грехов? Однако Бог простил тебе все грехи и удостоил тебя такой трапезы; но ты и после того не сделался человеколюбивее; посему не остается ничего более, как и тебя предать мучителям (Мф. 18:34). Будем же внимать словам апостола все мы, которые здесь приступаем к священной трапезе вместе с бедными, а вышедши отсюда, не хотим и смотреть на них, но, предаваясь сами пьянству, алчущих оставляем без внимания, в чем тогда виновны были и коринфяне. Скушав за обедом что-нибудь приятное, ты остерегаешься, чтобы другим дурным кушаньем не испортить прежнего; а приняв Дух, предаешься сатанинским удовольствиям. Вспомни, что делали апостолы, причастившись священной вечери; не к молитвам ли и песнопениям обратились они, не к священному ли бдению, не к учению ли продолжительному и исполненному великого любомудрия? А ты, если прежде причащения постишься, чтобы сколько-нибудь оказаться достойным причащения, то после причащения, когда надлежало бы усилить воздержание, погубляешь всё. Но не одно и то же — поститься прежде или после; должно быть воздержным и в то и в другое время, но особенно после принятия Жениха; прежде — для того, чтобы сделаться достойным принятия, а после — для того, чтобы не оказаться недостойным полученных даров» Беседа 27.

Златоуст обращает внимание, что нельзя объедаться и упиваться после причащения.

Действительно, в русской практике существует большое правило перед Евхаристией. Мы читаем три канона и Последование ко Святому Причастию, а после причащения читается лишь молитва. Почему в этом случае Церковь не накладывает никакого внешнего ига? Потому что она хочет, чтобы мы добровольно пребывали в богообщении. У нас же получается так, что если нет какого-то правила, то мы лучше ничего делать не будем. Случается же такое, что причащается человек в рождественскую ночь, а потом так наестся, что стошнит его от обжорства и винопития. А потом удивляемся, почему самый большой духовный упадок у нас на светлой седмице и на святках. Постами мы трудимся — а после прихода радости не считаем необходимым потрудиться. Объедаемся, упиваемся, развлекаемся… И полученные дары теряются… Это очень печально. Церковь в праздничные дни не требует от нас, конечно, поста в видах яств, но предписывает воздержание в количестве яств. Очень важно после Святого Причастия хранить полученную благодать в чистоте сердца и любви ко Христу Спасителю.