ответ

Правильно ли я исповедовал грехи против седьмой заповеди?

На Исповеди, каясь в грехах относительно блудной страсти, я каялся в интимной близости с лицами противоположного пола. Я назвал это словом «любодеяние». Но недавно столкнулся с такими определениями: «Любодеяние — разжигание блудных помыслов, нечистые желания, блудные прикосновения, просмотр эротических фильмов и чтение подобных книг. Блуд — физическая близость лиц, не связанных узами брака». 
Если брать как здесь, то надо было сказать «блуд». 
Получается, я сказал одно, подразумевая другое. 

Еще был случай, когда на Исповеди, подразумевая грех рукоблудия, я сказал «чувственные помыслы и соблазны». 
Были ли мои исповеди действительны? Не причащался ли я во осуждение? 
Вообще, я думаю, лучше вещи называть обычно, чтобы было сразу понятно. Но как я тогда сказал, так сказал. Поэтому и обращаюсь с вопросом такого личного характера. 

Леонид, г. Воронеж.
 
Уважаемый Леонид, если Ваша совесть смущается тем, что некоторые грехи Вами на Исповеди были поименованы недостаточно прямо или не с той мерой подробности, как Вас обличает совесть, то следует пойти на Исповедь снова и там покаяться в том, что Вы смутились исповедоваться прямо, например называли рукоблудие «соблазнами», и так далее, а также покаяться по-настоящему в совершенных грехах, т.е. бескомпромиссно себя осудить и перед Богом пообещать приложить все усилия к исправлению. В том, что Вы под славянским словом понимали одно, а составитель руководства к Исповеди — другое, ничего влияющего на действительность Таинства Исповеди нет, однако на будущее можно учесть, что лучше исповедоваться простыми русскими словами, которые и мы сами понимаем, и священник понимает (Бог-то напрямую в сердце смотрит и не страдает от языкового барьера). Вот пишете же Вы письмо на сайт так, что все понятно. Что же мешает так же говорить и на Исповеди?
Ошибка в тексте